10.5. Лексическое обобщение.

В пословном сравнении с европейским списком слов, особенно со словарем английского, словарь Ифкуиль предстает во многих аспектах слишком избыточно обобщенным. По первому впечатлению, кажется, что оттенки значения, выражаемые с помощью многочисленных слов в английском, выражаются с помощью только одного корня Ифкуиль. Как мы неоднократно видели на всем протяжении этой работы, это происходит прежде всего благодаря тому факту, что оттенки значения для единственной исходной когнитивной концепции обычно видоизменяются на морфологическом уровне Ифкуиль, в противоположность лексическому уровню. Тем не менее, существуют несколько лексико-семантических областей, где Ифкуиль поистине производит больше обобщения языка в сравнении с западными языками. Это происходит в основном, где

1) западный словарный запас различает отдельные лексемы для излишней концепции, основанной на различных участвующих к, практикующих …, или проявлений этой концепции, и

2) лексификация находиться на произвольно детальном или слишком подробном уровне.

Эти темы детально обсуждаются в следующих разделах.

10.5.1. Консолидация (объединение) излишних различий.

Для примера лексического обобщения в Ифкуиль (или излишней лексификации в западных языках), сравните следующие слова для голосовых звуков животных: мяукать, лаять, тихо ржать, чирикать, мычать, крик осла, и т.п. Каждое из этих слов предназначено просто издавать свойственные голосовые звуки, характерные какому-то виду. Ифкуиль использует только единственную основу для этой концепции (по существу означающую голосовой звук / издавать звуки – от одного и того же корня, который даёт основу для (человеческого) голоса, основанного на логическом предположении, что так как кошки не могут лаять, ржать или мычать, а собаки не могут мяукать, ржать или мычать, нет нужды лексически различать врожденный голосовой звук, издаваемый животным, если животное, издающее звук, определяется в предложении. Конечно, можно возразить, что западные языки предусматривают метафорическое или выражающее подобие применение таких слов, как в «Сержант пролаял приказы взводу», или «Ребенок пронзительно завизжал в восторге». Такие конструкции отлично перехватываются в Ифкуиль с помощью Сущностного и Уподобительного Падежей, как в «Он ‘произнес’ приказы как собака» или «Ребёнок «издал звук» подобно поросенку из-за чувства восторга» или с помощью манипуляции Объединением, Отклонением и Форматом (смотри Раздел 5.4.)

Подобными рядами слов, которые сокращаются до единственного корня Ифкуиль, были бы

1)      стадо, стая птиц, прайд, стадо гусей и т.п.

2)      волосы, мех, руно, оперение и т.п.

3)      кожура, шкура, кожа, плева, шелуха, кора, овчина, кожаный, скорлупа и т.п.

10.5.2. Перемещательные движение, пути и траектории.

Под перемещательным движением понимается идея того, что объект двигается (или движим) из одной дислокации к другой.  Западные языки особенно богаты в своем словарном запасе для описания таких различных путей и траекторий, как объекты, не только относительно «формы» или внешнего вида пути или траектории, но также средств начинающих движение. Так мы имеем термины для такого, как «метнуть, бросить, кинуть, швырнуть, кинуть, покатить, побежать или передать мяч или другой объект». В достижении своего назначения, могут «летать, плавать, летать на крыльях, протекать, образовывать дугу, идти под парусами, погружаться, капать, падать, пронизывать, перепрыгивать, скакнуть,  катиться, двигаться зигзагом, скользить, планировать, скатываться или прыгать» на своём пути.

Как мы видели в случаях других контекстов, Ифкуиль лексифицирует концепции премещательного движения с помощью фокуса на концепциях цели и результата, а не на «врожденной структуре» события, как окончание события само по себе. По существу Ифкуиль меньше беспокоится о том, как объект достигает цели, и более беспокоится о том, почему объект двигается туда и достигает ли он того места. Например, посмотрите на следующие две колонки предложений:

Я бросил это в корзину.	Это проплыло в корзину.
Я швырнул это в корзину.	Это пролетело в корзину.
Я метнул это в корзину.	Это образовало дугу  на пути в корзину.
Я кинул это в корзину.	Это упало в корзину.

Предложения в левой колонке описывают то, как Я начинаю действие, в то время как предложения в правой колонке описывают, как объект двигается. В Ифкуиль левая колонка предложений обычно вся переводилась бы с использованием единственного предложения, точно переводимого, как «Я заставил это оказаться в конце концов внутри корзины», в то время как правая колонка предложений все переводилась бы точно тем же самым предложением минус личного референта «Я» в Эргативном Падеже, так: «Это оказалось в конце концов внутри корзины».

Так где слова, переводящие ряд описательных оттенков, охватывающих средства отправления этого в корзину и различные траектории, которые оно принимает там? В обычно ифкуилской речи, такие различения считались бы неуместными. Это потому что, грамматика Ифкуиль исследует все действия, состояния и события относительно их исходной когнитивной цели. Для вышеуказанных предложений, Ифкуиль рассматривает их как все имеющие ту же самую исходную цель: выразить то, что Я был причиной того, что объект проделал путь из состояния нахождения в моем отчуждаемом владении к состоянию нахождения внутри корзины, с помощью прохождения через физическое пространство между мной и корзиной. Следовательно, для изменяемых пар предложений существует только один перевод.

Прежде чем читатель начнёт думать, что Ифкуиль неспособен различать оттенки значения, представленные в вышеуказанных примерах, нужно заметить, что такие различения могут быть легко воспроизведены с помощью дополнительных аффиксов, описывающих эти концепции. Например, если воистину необходимо указать, что объект был «швырнут» в корзину, Ифкуиль может увеличить предложение «Я заставил это оказаться в конце концов внутри корзины», чтобы включить аффиксы, которые служат признаком использования руки во внезапном отскакиваемо подобном движении, плюс аффиксы, служащие признаком сильного и быстрого прибытия в корзину, результат точно переводимый, как «Используя мою руку во  внезапном, трудно уловимом, отскакиваемо подобном движении, я был причиной того, что оно удалялось быстро и в конце концов оказалось насильно внутри корзины».

Тогда как это более или менее точно перехватывало бы оттенки «швырнуть», Ифкуиль сперва заставляет нас остановиться и спросить себя, зачем так необходимо описывать детали траектории и силы, дающей начало движению? В конце концов, в обычном повседневном контекстуальном окружении, если говорящий должен использовать глаголы «метнул» или «бросил» или «поместил» или «положил» вместо «швырнул» в вышеуказанном предложении, считался ли бы говорящий дающим информацию сколько-нибудь менее достаточно или необходимо для понимания сообщения и его цели? Всё что опять иллюстрирует динамизм лексико-семантики Ифкуиль: если сложная, сильно подробная морфология уже передает высокую степень семантического и когнитивного оттенка, зачем избивать очевидное путем подкрепления таких оттенков на лексическом уровне, если контекст и исходная когнитивная цель высказывания не требует этого? Таким образом, язык Ифкуиль не только схватывает уровни когнитивных деталей за пределами возможностей западных языков, но также позволят говорящему избегать того, чтобы быть должным обеспечить такие подробности, когда это несущественно.

10.5.3. Отсутствие лексификации конкретных отдельных случаев исходного процесса.

Относительно чрезмерной лексификации в западных языках со стороны перспективы Ифкуиль, примером было бы «хромать», как в «ходить хромая». Ифкуиль признаёт, что в наблюдении за человеком, шагающим хромая, это не состояние само по себе, что относится к делу, а скорее манера, в которой состояние является причиной движения человека, т.е. ассиметрично, беспорядочно, прерывисто в неожиданной манере, несовместимой с «нормальным» или « общепринятым» ожиданием от ходьбы. Ифкуильский говорящий рассматривал бы «хромать» как представляющее произвольно специфическое наступление события исходного состояния перемещательного движения. Для ифкуильского говорящего, важно то, в какой манере человек двигается. Идея того, что человек продолжает «хромает», даже когда спит или сидит рассматривается как абсурдная. То, что человек продолжает иметь, это исходное физическое повреждение, ненормальность, неспособность, болезнь или уродство, которые являются причиной того, что человек двигается ассиметрично при ходьбе. Следовательно, вместо «Он хромает из-за военной раны», ифкуилский говорящий сказал бы «Он ходит ассиметрично / неправильно из-за военной раны».

Чтобы проиллюстрировать это с помощью аналогии, рассмотрите человека, который, при танце под рок музыку, иметь склонность резко дергать своей головой налево при звуке сильной доли такта. Большинство западных говорящих посчитали бы это смехотворной чрезмерной лексификацией предлагать глагол «спрегать», означающий «резко дергать своей головой налево при звуке сильной доли такта, при танце», как в гипотетическом предложении «Она спрегала под музыку рока». Тем не менее, с точки зрения Ифкуиль, нет различия в произвольности между гипотетическим «спрегать» и действительным глаголом «хромать».

Основываясь на комбинации вышеуказанное аргументации, охватывающие и голосовые звуки животных и «хромать», в Ифкуиль нет слов для «слепоты», «глухоты», немоты», «слабоумия» или «паралича». В Ифкуиль, кто-то просто скажет «Он не может видеть, Она не может слышать, Она не может говорить, Она не может думать, Он не может двигаться» или «Его способность к зрению (или другим чувствам или врожденным способностям) не работает / больше не функционирует». [Заметьте: каждое из этих предложений, конечно, употребляло бы соответствующие морфологические маркеры, падежи, тон, степени аффиксов и т.п., чтобы показать степень функциональной потери, временной ли или постоянной, усиливающейся ли или уменьшающейся, вызванной внешними причинами ли или проявившееся врожденно].